Что такое «гибридная война», которую Запад ведет против России? Имеется ли у нашей страны эффективное оружие для победы в этой схватке?
Настал ли час для мобилизационного рывка и решающей «национализации элиты»? Почему до сих пор не отправлен в отставку «экономический блок правительства»? Когда и в каком формате противники России готовы реализовать здесь государственный переворот, и как ему собирается противостоять Кремль?
Как будет развиваться ситуация на Украине, в Донбассе и Сирии?Об этом в беседе с корреспондентом Федерального агентства новостей рассказал блестящий российский политолог и публицист, глава Института политических исследований, член Общественной палаты РФ Сергей Марков.
«Гибридная война»
— Сергей Александрович, вы часто употребляете термин «гибридная война», понимая под ним, очевидно, целый спектр враждебных действий западной коалиции против России. О каких именно действиях идет речь? Чем «гибридная война» отличается, скажем, от Холодной войны Запада против СССР?
— «Гибридная война», которую Запад ведет против России, включает в себя не только военные действия малой интенсивности или диверсионные действия в Донбассе, но и информационную, дипломатическую и экономическую войну, с объявленными и необъявленными санкциями, вроде запрета на кредитование российских компаний и на передачу им новейших технологий.
При этом общий уровень конфликтности между сторонами превышает тот, что наблюдался во времена холодной войны. Об этом говорят, например, персональные атаки на лидера нашей страны Владимира Путина — в отношении Брежнева, Хрущева или Сталина ничего подобного не наблюдалось, хотя подверстать к ним можно было много чего.
Запад не хотел злить советских лидеров и не собирался их свергать, тогда как сейчас он поставил своей задачей осуществление государственного переворота в России. Поэтому сегодняшнее противостояние значительно более опасно, нежели холодная война.
— Кто именно воюет против России? Следует ли здесь говорить обо всем Западе или конкретно об американской администрации? Или правильнее считать нашим противником не государства, а некие парагосударственные структуры?
— По моей информации, Барак Обама не является инициатором этой войны и участвует в ней с неохотой. Коалиция, ведущая войну с Россией, включает в себя, во-первых, часть англо-британских энергетических корпораций, которые недовольны тем, что наше государство в свое время вернуло себе контроль над нефтегазовыми ресурсами.
Вторая сила — западные военно-промышленные корпорации: их не устраивает, что российский ВПК начал теснить их на рынках, а кроме того, они нуждаются в новой напряженности для увеличения бюджетных ассигнований.
Третий участник антироссийской коалиции — глобальная финансовая олигархия, которая стремится нивелировать национальные суверенитеты во всем мире.
Четвертый участник — американское разведывательное сообщество, которое крайне раздражено ситуацией с Эдвардом Сноуденом. Дело в том, что в психологическом состоянии, аналогичном сноуденскому, сегодня пребывают сотни офицеров американских спецслужб, ощущающих явное противоречие между парадными ценностями США и реальным занятием штатовских спецслужб — включая госпереворот на Украине и привод к власти в Киеве террористической хунты.
По пути Сноудена могут пойти сотни его коллег, и тогда рухнет один из главных механизмов реализации глобального американского доминирования.
Еще одна группировка — это американское внешнеполитическое сообщество, для которого российские инициативы: от Мюнхенской речи Путина до операции ВКС РФ в Сирии, — как ножом по горлу. Госдеп считает, что в реальности Россия значительно слабее, чем ведет себя на международной арене.
Эта коалиция поставила своей целью сменить российское политическое руководство на марионеточное правительство. Известен даже план, который в свое время транслировал Андрей Илларионов. Согласно ему, Россия после смены правительства должна сдать свое ядерное оружие, отказаться от контроля над энергетическим сектором, отдать соседним государствам ряд своих земель, а на оставшейся территории провести конфедерализацию. По сути, речь идет о ликвидации России в том виде, как мы ее знаем.
Конечно, это не значит, что этот план лежит в напечатанном виде на столе у Обамы или Джо Байдена. Но это и не значит также, что он не будет реализовываться Штатами в рамках поступательной логики процесса.
Есть ли у России оргоружие?
— Советский Союз вышел из холодной войны с катастрофическими последствиями для себя, в том числе, потому, что не имел организационных технологий для сдерживания разрушительных атак, в которых были задействованы не бомбардировщики или танковые клинья, а СМИ, экономические рычаги и политические институты. Существуют ли сегодня у России инструменты, способные сдержать «гибридное» западное давление? И не выглядит ли Россия, в сравнении с СССР, менее устойчивой конструкцией из-за завышенной роли национального лидера, против которого поэтому и развязана кампания диффамации?
— У нас, действительно, наблюдается огромная недооценка инструментов, с помощью которых ведутся «гибридные войны». Чего России не хватает?
Во-первых, у нас очень мало денег — в сравнении с почти не ограниченными ресурсами глобальных финансовых структур.
Во-вторых, нам остро не достает собственных технологий. В сталинское время они брались из-за рубежа, а в послевоенное время продуцировались собственной наукой. Сейчас же наука в России влачит жалкое существование, НИОКРа практически нет, потока технологий нет.
В-третьих, у нас до сих пор нет собственной концепции развития и той команды, которая ее реализовывала бы. Достаточно сказать, что «экономический блок правительства» в большей мере, пожалуй, зависит от Запада, нежели от России, и проводит политику в соответствии с полуколониальной либерально-монетаристской моделью, которая была разработана для нас за океаном, а на самом Западе почти не практикуется.
В-четвертых, у нас нет развитой гуманитарной науки, которая создавала бы собственные структуры смыслов. То, что есть, находится почти под полным влиянием вторичных западных образцов. Как техническая, так и гуманитарная наука разгромлены хроническим недофинансированием. Денег нет ни на что: на достойную жизнь ученого, на лаборатории, на конференции. Сиди, читай чужие научные журналы, как бомж на вокзале, — всё!
Поэтому у нас нет своей собственной системы смыслов — в результате Россия в наиболее карикатурном виде воспроизводит у себя западное общество потребления. Его формула «Чтобы быть успешным, нужно зарабатывать деньги — любым путем, в том числе с нарушением закона и морали» постоянно транслируется по федеральным каналам и воспринимается большинством граждан как официальная государственная доктрина. С такой «волчьей» психологией социальные структуры с неизбежностью становятся слабыми и неконкурентными в мировой борьбе.
Армия XX века — это танки, пушки, ракеты и самолеты, и с этим у нас проблем нет. Тогда как армия XXI века — это центры, гранты, фонды, институты. И эта армия у нас ничтожная. В этом отношении мы, наверное, слабее Польши или Турции.
В отсутствие внятной идеологии развития российская элита оказывается не просто вестернизированной. Ее значительная часть рассматривает нашу страну как колонию, а своей настоящей родиной считает Запад.
Именно поэтому, например, крымская история консолидировала общество, но расколола элиту. Эта неадекватность элиты своему обществу и готовность существенной ее части ради собственных благ капитулировать в «гибридной войне» является острейшей проблемой.
— Неужели Россия полностью безоружна в этом противостоянии?
— У нас имеется еще несколько плюсов. Прежде всего, патриотизм и лояльность своей стране абсолютного большинства населения. Чем больше нас атакуют, тем сильнее консолидация российского общества.
Кроме того, даже те, кто против нас воюет, в большинстве своем убеждены, что им не удастся нас победить. Большинство европейских стран с неохотой участвует в этой «гибридной войне» и ждет любого момента, чтобы с нее соскочить.
Отдельным фактором стоит назвать огромную популярность Владимира Путина как общенационального лидера уже на протяжении почти двух десятилетий, что позволяет решать многие проблемы. И хотя систему управления, во многом опирающуюся на одного человека, можно считать несовершенной, тем не менее в период войны она становится, наоборот, эффективной.
Плюс, у нас все-таки достаточно большая территория и значительная численность населения, позволяющие развивать рынок даже в условиях санкций. Наконец, мы все еще пользуемся советским заделом — благодаря ему нам удается жить и развиваться пусть не идеально, но более-менее нормально.
Нужда в мобилизации еще не настала
— Позвольте свести перечисленные вами негативные факторы к двум — компрадоры в элите и демобилизованный народ. Это значит, что власть должна осуществить сразу два крупномасштабных действия. Чистку элиты, с созданием кадрового резерва из людей исключительной чистоты и порядочности, с помощью которых можно преобразовывать страну. И мобилизацию народа, который подпитывал бы эту «гвардию» через открытые «социальные лифты». Но как это сделать? Через прямую апелляцию президента к народу? Или это должны быть постепенные, во многом кулуарные кадровые решения?
— Мне в последнее время часто приходится отвечать на вопрос: почему Путин не отправит в отставку «экономический блок правительства»? Ведь достаточно очевидно, что экономическая политика России неадекватна. Она заключается в том, чтобы модернизация страны шла с опорой на западные технологии и инвестиции.
В самой идее нет ничего плохого: так Россия развивалась в петровские времена и при большевиках. Но проблема в том, что сейчас эта стратегия зашла в тупик.
Это стало ясно давно — еще когда Герман Греф хотел через Сбербанк купить «Опель» с его технологиями, и на Западе было принято политическое решение заблокировать сделку. Теперь этот тупик очевиден всем.
— Почему же нет отставок?
— Мой ответ таков: Путин надеется, что удастся установить хорошие отношения с Западом, перешагнув через «гибридную войну». Так проявляется путинский консерватизм: он не спешит с революционными преобразованиями. И в этом есть своя разумность. Президент нравится людям не только тем, что он совершает назревшие шаги, но и тем, что дает немного подышать.
Я думаю, что Путин правильно считает: не нужно без лишней нужды мобилизовывать общество. Нужда еще настала. Хотя структура для этого создана — она называется Общероссийский народный фронт. Я думаю, что если ситуация обострится, то митинги «Антимайдана», организованные Фронтом, будут вмещать в себя миллионы людей.
Видимо, руководство страны пока не считает ситуацию настолько опасной, чтобы приступить к жесткой политике «национализации элиты» и мобилизации народа.
«Майдан» в России намечен на 2018 год
— Очевидно, что целью Запада в «гибридной войне» является смена власти в России. Если исключить вооруженное нападение на нашу страну, смена власти может произойти тремя способами. Через выборы. Через «дворцовый переворот». Или через «майдан» в Москве. Скажем, Ходорковский ясно заявил, что власть в России может быть взята только через уличное восстание. Сейчас складывается ощущение, что оппозиция пытается согнать на новую Болотную вообще всех недовольных властью: от дальнобойщиков до ипотечников. На ваш взгляд, чего больше следует опасаться власти: «майдана» или «дворцового переворота»?
— Сочетания того и другого. На выборах победить Путина шансов ни у кого нет — если только не случится каких-то ужасных событий, вроде сдачи Донбасса. Уверен, Путин прекрасно это понимает.
Что касается «майдана», то я всем рекомендую внимательно читать газету «Ведомости» и тесно связанный с ней журнал The New Times. Это рупоры мировой олигархии в России, стенгазеты радикальной «майданной» оппозиции, «пятой» и «шестой» колонн. Они прямо описывают стратегию своих действий.
Решено — на выборы не идти. Сами выборы — признать сфальсифицированными. Режим называть криминальным. В повторение украинской модели — устроить «майдан» после выборов, причем не только в Москве, но и в регионах, с выходом на улицы среднего класса.
Для этого будут обязательно усиливаться санкции, важнейшая задача которых — ухудшение жизни среднего класса в России. Одновременно ставится задача осложнить жизнь олигархам и в какой-то момент предъявить им ультиматум: свергайте Путина, иначе мы арестуем ваши счета.
Эта стратегия уже очерчена. Более того, американцы даже обсуждают персональный состав предполагаемой хунты. В ее составе они видят Михаила Касьянова, Михаила Ходорковского, Алексея Навального и пару человек из действующего правительства. Кого именно, мы пока не знаем, хотя можем догадываться.
Датой «майдана» в России выбраны президентские выборы 2018 года. Это видно хотя бы по бюджетам: конгресс США выделил на это деньги как раз до 2018-го. Но генеральная репетиция государственного переворота состоится уже в этом году.
— Олигархи и средний класс как движущие силы переворота? Не кажется ли вам, что ни те, ни другие не способны его осуществить? Если говорить о «дворцовом перевороте», то для него нужны силовики. Не Абрамович же на яхте приплывет свергать Путина. Что до бунта на площадях, участвовать в нем должны не представители среднего класса, которым есть что терять, а обездоленные люди.
— Наши американские коллеги очень технологичны. С помощью технологий они завоевали едва ли не весь мир. Почему вы думаете, что если они технологично действовали 100 лет, добиваясь успеха, то теперь вдруг что-то изменят? Они только что строго по учебнику свергли Виктора Януковича, привели к власти хунту и успешно делают из украинцев антирусских — зачем же им менять то, что работает?
Здесь они будут действовать точно так же, по учебникам, — только «ресурса» будет вброшено значительно больше. Если на Евромайдане ради обострения ситуации убили сотню человек, то в России, которая на порядок мощнее Украины, ради сноса власти Запад будет готов через серию терактов убить несколько десятков тысяч человек.
В этих учебниках описано, что «волна народного недовольства» должна состоять из прозападных демонстрантов и националистов. Поэтому, кстати, последние сейчас так пестуются. Удалось даже найти русских националистов, которые поддерживают русофобскую киевскую хунту! Должен сказать, что я просто восхищен талантом наших англо-американских коллег. Как это вообще возможно?! А они нашли — несколько тысяч.
В решающий момент на площадь будут выведены участники прозападных НКО и члены «бойцовских клубов», фашистские группировки и социально ущемленные группы, с которыми наша власть работает мало, а коллеги много: от экологов до инвалидов, вплоть до всевозможных ассоциаций учителей. Плюс джихадисты. Кто будет теракты организовывать? Либо СБУ, либо связанные с ними неонацистские банды типа «Азова», либо террористы, которые сейчас могут находиться в Сирии.
Что касается силовиков — от них потребуется, как и на Украине, не поддерживать переворот, а просто отойти в сторону. Не вмешиваться. Задачей же олигархов будет приходить к руководству и обманывать его. Как обманывали Януковича, рассказывая ему, что он останется у власти, что с западниками можно договориться, что их подписи под гарантиями чего-то стоят.
Хочу напомнить, как во время Оранжевой революции 2004 года действовал тогдашний глава Нацбанка Украины Сергей Тигипко. Он отвечал, в том числе, за финансирование шахтеров, которые должны были приехать в Киев и на улицах поддержать власть. Но в решающий момент, по воспоминаниям бывшего польского президента Александра Квасьневского, ему были показаны номера его западных счетов — и Тигипко отказался двигать шахтеров на центр Киева. Якобы испугавшись жертв.
Олигархия должна, по замыслу, обеспечить такую ситуацию в России, когда бы структуры, подготовленные для противодействия «майдану», были парализованы.
— Выучил ли Кремль «украинский урок», коль скоро американцы действуют шаблонно, «по учебнику»? Или все непредсказуемо?
— Конечно, Кремль все эти уроки хорошо выучил. Он прекрасно представляет, что нужно делать, и это как раз рождает оптимизм. Многое уже делается. Власть сохраняет твердый контроль над федеральными телеканалами — это большое отличие от Украины. Финансирование иностранных НКО у нас во многом минимизировано. Созданы достаточно мощные структуры, которые могут побороться за улицу. Ну, и уровень патриотизма в России значительно выше, чем на той же Украине, даже в столице, — это доказывают такие акции, как «Бессмертный полк».
Украина и Сирия: что будет дальше?
— Мы так часто вспоминали Украину, что пришла пора спросить: что с ней случится в ближайшие несколько лет? Что будет с Донбассом?
— Украина находится в точке бифуркации и куда она в итоге двинется — совершенно непредсказуемо. Могу предсказать лишь на этот год: Минские соглашения выполнены не будут, а Киев продолжит последовательно выполнять план Порошенко-Горбулина. Владимир Горбулин — это советник украинского президента по вопросам стратегической безопасности.
План включает в себя следующие вещи. Киев не подписывает никаких обязательств. Он укрепляет армию, чтобы в момент, когда Россия ослабит поддержку Донбасса, осуществить его молниеносное покорение по модели хорватского удара по Сербской Краине. На переходный период вместо выборов «нормандская четверка» назначает в Донбассе администрацию из технических представителей Донбасса. Французские и немецкие военные подразделения встают на границе. Киев продолжает жесткую экономическую блокаду Донбасса. Ну, а пока, за согласие Киева отдалить войну во времени, Запад, по замыслу Горбулина, должен выделить Украине большие финансовые ресурсы, а также подписать договор о сотрудничестве Украины и НАТО и разместить совместные бригады в ключевых городах Новороссии для подавления возможного восстания: это Харьков, Днепропетровск, Одесса, Запорожье, Николаев, Мариуполь.
Что касается России, она продолжит настаивать на выполнении Минских соглашений, хотя я на сегодня вижу, что это невозможно. Киев полностью контролируется американцами, а те, хоть публично и говорят об уважении «Минска-2», ничего не делают, чтобы киевский режим эти договоренности выполнял.
Тем не менее в случае вооруженного наступления ВСУ на Донбасс последует ответная военная реакция со стороны России — в этом я абсолютно убежден. Российское руководство прекрасно понимает: если киевская хунта начнет массовые репрессии и резню в Донбассе, вся ответственность за эти смерти, в глазах нашего народа, ляжет на Москву. Я полагаю, что в российском руководстве есть четкое понимание: сдача Донбасса — это смертельный удар в сердце российской государственности.
— Другая «горячая точка», непосредственно связанная с нашими национальными интересами, находится в Сирии. Какая судьба ждет эту страну? Что произойдет с запрещенным в России ИГИЛ*? Сохранится ли Сирия в ее нынешних границах? И что будет с Башаром Асадом?
— Проблемы с ИГИЛ будут закрыты в этом году. Обе коалиции, конкурируя, продолжат его бомбить. Ракку, полагаю, возьмет Свободная сирийская армия под контролем американцев и при помощи курдских отрядов Пешмерга и христианских группировок. Серьезных успехов добьется правительственная армия Сирии при поддержке ВКС РФ, а позиции Башара Асада значительно укрепятся. К концу года, по всей видимости, начнутся реальные переговоры о перемирии в Сирии под давлением ЕС, который к тому времени еще сильнее будет захлебываться от притока беженцев.
В результате ИГИЛ, как военно-политический субъект, исчезнет из Сирии. Частично оно будет разгромлено, значительное число его боевиков разбежится из-за отсутствия денег, какая-то часть продолжит воевать под новыми знаменами. А кто-то, возможно, переместится в Ливию или Афганистан.
— Где Афганистан, там и наша Средняя Азия?
— Средняя Азия фигурирует в планах ИГИЛ, но вряд ли там у него получится. Среднеазиатские режимы достаточно крепки, поэтому можно надеяться, что наше южное подбрюшье не вспыхнет в ближайшее время. И мы, и китайцы очень много над этим работаем.
Судьба самой Сирии зависит от нас, от нашей силы. Здесь нас ждут очень тяжелые переговоры. Я думаю, что Сирия сохранит территориальную целостность, однако превратится в нечто среднее между федерацией и конфедерацией.
Что касается Асада, то, на мой взгляд, он уйдет в самом конце. Уйдет победителем, оставив во власти своих людей.
Оставаться со своим народом
— Ваш собственный генезис многих способен удивить. В 90-е годы вы сотрудничали с американским Национальным демократическим институтом, с центром Карнеги, печатались в Стэнфорде. С таким бэкграундом вам была открыта прямая дорога в стан «внесистемной оппозиции». Однако вы оказались по другую сторону баррикад. Что за трансформация произошла с вами?
— Никакой трансформации! Я остался прежним — менялись американцы. Мое сотрудничество с ними в начале 90-х годов объяснялось тем, что российскому обществу как воздух требовались новые политические технологии: как создавать общественные организации, как проводить выборы и т. д. И я перекачивал развитые гуманитарные технологии с Запада сюда, в Россию.
Однако к концу 90-х годов между нашими странами возникло противоречие. Главной потребностью России стало восстановление государственных институтов. Американцы выступили против этого. А я остался со своим народом.
Я всегда был предан нашим людям, трудящемуся человеку. Меня спросили недавно, какое у меня самое главное личное достижение в жизни. Я ответил: мои родители живы до сих пор, отцу 88 лет, маме 84 года, они в активной форме, путешествуют, а мама продолжает работать. Отец проработал токарем на заводе 60 лет, начиная еще с военного времени, — неделями, с ночевками, он оставался у станка. Вот они — честные трудяги. Я всегда ориентировался на них.
Денис Тукмаков